Радуга на земле - Страница 2

Особого разочарования не случилось. Даже пил скорее из-за устоявшегося стереотипа: «Мне отказали — надо выпить». Наверное просо из-за привычки никогда не получать желаемого. Хм, как странно… Сейчас я даже не могу вспомнить её лица, а когда-то казалось, что не забуду никогда. Очень уж своеобразные это штуки, время и память.

Стоит ли говорить, что книги стали для меня самыми близкими друзьями? Я при малейшей возможности уходил в них. И часто, когда родители желали провести со мной очередную воспитательную беседу, уносился мыслями в выдуманные миры. Главное было вовремя кивать и опускать глаза. Собеседника им не требовалось. Да и моя кандидатура в роли оного вообще не рассматривалась. Никогда.

Сейчас, оглядываясь назад, я вижу эдакий классический вариант «ботаника»: толстые очки на носу, щуплое телосложение и неуверенное поведение. Полный набор, как говорят. Если честно, то всю мою жизнь можно смело раскрасить серой краской. Наверное, именно из-за этого я так увлекался фантастикой и фэнтэзи. Как же — невзрачный парень нашего мира (и чем не я?), переносится в другой, где сразу (ну, или главы три-четыре спустя) становиться героем, влюбляется в прекрасную принцессу, она в него — тоже, и все рады-счастливы…

Сказка? А как же! Но какая притягательная… Во всяком случае — для меня. Ну, так вот. Если и искать какой поворотный момент в своей жизни, так это, скорее всего, будет поступление в ВУЗ. Можно даже выстроить логическую цепочку: если бы я не познакомился с Сашком, не поехал к нему в гости… Не знаю, как тогда развивалась бы моя жизнь. Наверное, как у всех. По окончании университета — поиски работы, потом семья (если повезет, конечно) и накатанная до твердости бетона колея дом-семья-работа.

А так… А так всё вышло как есть. Сейчас, если у меня вдруг спросят, а не хочется ли мне вернуться назад? Когда-то давно, в прошлой жизни, я бы твердо ответил: «Хочу!». А сейчас… Мне это разве что в кошмаре приснится. После того, как почувствовал силу — возвращаться к прежнему полурастительному состоянию равносильно смертельному приговору. Нет, это я, конечно, утрирую. Справился бы, никуда не делся, но я не хочу. Не хочу ничего менять. Даже о родителях вспоминаю очень редко. Не знаю, почему. Мы не ссорились, но и близких отношений у нас не было. Поэтому меня не тяготила разлука с ними. Может, это жестоко или неправильно, но в этом отношении единственным испытываемым мною чувством было равнодушие. Сначала было некогда, а потом… незачем. Мне и так хорошо. Сейчас у меня есть всё, чего я когда-либо мог желать. Даже то, о чём мечтать не додумался бы просто в силу незнания. Пусть та же избитая и заезженная до невозможности колея дом-семья-работа. Но одно дело, когда эта дорога идёт по мусорной свалке, и совсем другое, когда по радуге. Даже если эта радуга лежит на земле…

О чём это я? Да так, просто собираюсь с мыслями, чтобы если не до мелочей, то очень точно вспомнить, о чём хочу рассказать. Миксааш твердо заявил, что я должен записать всё, что со мной произошло. И я ему верю. Если это кому-то поможет… Отчего бы и нет? Кроме того, пора уже рассказать правду, хотя бы бумаге. Которая, как мне помниться, всё терпит и никогда не краснеет.

Ну ладно, хватит отступлений, подступлений, историй и предысторий. А то меня ещё обвинят в трусости!… Вернее, могут попытаться. Но жить-то всем хочется, так что вряд ли я услышу хоть что-то. Ну что же, постараюсь всё свести воедино и предоставить вам. Верьте, не верьте… дело ваше.

С-с-сарикш-ш-ш-ша!

С-сеш-ш эа

— Эдька! Ты слышишь меня, поганец?! Да где же тебя носит?! — разносился над лесом пронзительный женский голос. Я тяжело вздохнул и окинул солидную вязанку дров неприязненным взглядом. Нет, ну отчего нельзя звать меня Эдом, или, на худой конец — Эдуардом? Когда родители давали мне это имя, они явно не думали о том, что с ним впоследствии станет делать любимое чадо. Кажется, они вообще обо мне не думали.

Когда я спросил у Сашка, отчего никто не зовёт меня Эдом, тот, подхихикивая, болезненно хлопнул меня по плечу и проникновенным голосом сказал:

— Понимаешь, Эдька, ты хоть парень неплохой, мозговитый и всё такое прочее, но на Эда не тянешь, ну никак! Не та фактура, как говорят. Вот если бы у тебя ещё и мускулы были как у Арни… О-о… Тогда бы ты и Эдом был, и Эдуардом, и вообще кем хочешь. И все наши девчонки штабелями бы складывались да на шее висли. А так…

Действительно, я даже на фоне всего потока — так… Никак, если говорить откровенно. Меня начинают замечать и называть другом, только когда подходит время какой-нибудь контрольной или другой письменной работы. Ну, и ещё на экзаменах, конечно. Тогда начинается: «Эдичка, милый. Ты же мне друг? Ты же дашь мне списать?…» И девчонки внимание обращают, и в глаза заглядывают. А как сессия подходит к концу радужные перспективы мрут на корню, не успев выпустить даже самого маленького всхода. Единственный человек на весь поток, который никогда не менял своего ко мне отношения — Сашок. Он как-то сразу взял меня под своё покровительство. Поэтому чаша положенных слабым тычков и пинков задела меня самым краем.

Отчего и почему — понятия не имею и даже не представляю. Наверное, Сашок был из тех людей, в которых сила не будила звериные инстинкты, а раскрывала душу. Если мне когда ещё придется с ним свидеться — непременно спрошу.

Интересно всё-таки.

— Эдька!! Тебя где носит, поганец ты эдакий?!

Ну вот, даже поразмышлять нормально не дают… С тяжким вздохом я поднял охапку сушняка с земли и, придерживая кое-как, направился в сторону поляны. На майские праздники Сашок пригласил нас к своим родственникам, на природу. И место это располагалось в самом настоящем лесу. Густом и диком. Да и добираться до них пришлось целых полтора дня, на поезде. Но, даже несмотря на это, поехало человек двадцать с потока. Так что компания была довольно шумная.